Александр Тайгаринов – сын политических репрессированных – живет в поселке Акмол, что на территории бывшего Акмолинского лагеря жен «изменников» родины. Александр родился 8 ноября 1945 года в одном из бараков, в которых после закрытия лагеря жили бывшие его узники, а потом спецпереселенцы и первоцелинники.
Его мама, украинка Ефросия Яковленко, этапированная из Донбаса, осталась в лагерном поселке, после пяти лет заключения в АЛЖИРе как жена «врага народа». Ее муж был партийным работником, их троих детей после ареста родителей определили в детский дом.
АЛЖИР – один из сотен гулаговских лагерей, его узницами было около восьми тысяч женщин, жен, матерей и других родственниц репрессированных при Сталине представителей элиты. Здесь сидели те, кто не предал своих мужей, сыновей и братьев – партийных, комсомольских и советских работников, ученых и писателей, офицеров и актеров...
«ЖЕНЩИНЫ ВЫЖИВАЛИ, А МУЖЧИНЫ УМИРАЛИ»
После освобождения Ефросия Яковленко вышла замуж за Серикбая Тайгаринова. Своего будущего второго мужа она встретила в
Амолинском лагере жен «изменников» родины. В середине 1940-х годов он перестал быть только женским. Сюда поселяли и мужчин, отбывавших срок по 58-й статье (так называемая контрреволюционная деятельность, под которую подпадали стандартные обвинения: шпионаж, измена родине, попытка свержения советской власти, подготовка вооруженного восстания, недонесение о военных изменниках, контакты с иностранным государством).
Кстати, по наблюдениям одной узницы АЛЖИРа, женщины в лагерях выживали чаще, мужчины же умирали, как мухи. «Они пили много соленой воды, чтобы подавить чувство голода, затем пухли и умирали, умирали...» – писала Мария Даниленко в своих воспоминаниях в изданной в 2002 году алматинским издательством «Жети жаргы» книге
Они пили много соленой воды, чтобы подавить чувство голода, затем пухли и умирали, умирали...
«Страницы трагических судеб».
Серикбай Тайгаринов работал председателем колхоза Трудовой в Алексеевском районе, который до сих пор существует, хотя и в другой форме. Посадили его на 10 лет после того, как нашли у него припасенную пшеницу.
УКРАИНСКО-КАЗАХСКАЯ СЕМЬЯ
– Когда мать освободили, началась война, Украина была под немцами. И у отца жена и ребенок умерли от голода. И они здесь сошлись. Приехал старший сын моей матери Анатолий. Был добровольцем на фронте, его ранило, после госпиталя приехал сюда посмотреть. Потом вернулся опять
и привез двоих малышей Костю и Машу. В 1944-м родилась Алла, в 1945 году родился я. Получилось пятеро детей. Отец мой воспитывал троих детей с Украины и нас двоих, – рассказывает Александр Тайгаринов в
интервью нашему радио Азаттык.
Из этой большой украинско-казахской семьи остался один Александр. Он сказал, что, кроме старшего брата, вся его семья похоронена в Казахстане.
– От папы остались часы на цепочке. Старые они, дома лежат. От мамы ничего не осталось, некоторые вещи отдал в музей, – говорит Александр Тайгаринов.
Домой в Украину его мама ездила всего три раза, пока было к кому ездить. «Я всегда ее спрашивал, хотелось бы там остаться, но она приросла уже к этому месту», – говорит Александр Тайгаринов.
С СЫНОМ ОХРАННИКА ЗА ОДНОЙ ПАРТОЙ
Александр Тайгаринов помнит, каким был лагерь. Говорит, что мальчишкой ходил в лагерную баню, где заключенные стирали и мылись. К зданию этой бани потом достроили второй этаж, и в ней теперь располагается электростанция поселка Акмол. В бывшей проходной, где заключенных проверяли после работ, теперь живут его родственники. Они достроили ее, и получился дом.
– Со мной за одной партой сидел сын охранника. А я – сын заключенных. Мы дружили и сейчас общаемся. Он ведь ни при чем. Такой вот парадокс, – говорит Александр Тайгаринов.
По его словам, у родителей была обида, что без суда и следствия их объявили врагами, но они боялись об этом говорить.
– Я помню, взял газету с фоткой Сталина и пошел туда, куда обычно с бумагой ходят. Отец меня поймал, отшлепал, а газету разгладил. Они боялись. Страшно были тогда напуганы люди, – говорит Александр, сын бывших политзаключенных Ефросии Яковленко и Серикбая Тайгаринова.
ОСВОБОЖДЕНИЕ
Акмолинский лагерь жен «изменников» родины закрыли в 1953 году после смерти Сталина. Многих женщин освобождали уже после Второй мировой войны.
Бывшим заключенным давали паспорт, так называемый «Тридцать девятый паспорт», который означал, что они не могут жить в 39 городах Советского Союза. Поэтому не все, у кого на руках был этот «волчий билет», могли вернуться домой. Некоторые из них оставались в Казахстане.
Три узницы АЛЖИРа остались в лагерном поселке. Так же как и Ефросия
Яковленко, никуда отсюда не уехали Наталья Баранкова и Ирина Шубрикова. Ирина Шубрикова была агрономом, после освобождения работала по профессии, потом стала заслуженным агрономом Казахской ССР.
В Акмолинском лагере с двумя детьми сидела Карина Мальцева. После освобождения ей некуда было деваться: мужа расстреляли, все имущество в Москве конфисковали. Она решила остаться в Акмоле, говорят сотрудники Музейно-мемориального комплекса памяти жертв политических репрессий и тоталитаризма «АЛЖИР».
«Она рассказывала, что пошла в среднюю школу № 28 в городе Акмоле (ныне город Астана, столица Казахстана), директором там бы казах. Она ему объяснила, что была осуждена, на руках двое детей. Он устроил ее техничкой, выделил комнату, где стояли ведра, швабры. В этой комнате, на одной кроватке, она и жила с детьми. В 1956 году ее реабилитировали. Она осталась работать в этой школе и вышла оттуда на пенсию с должности замдиректора по хозяйственной части», – говорит начальник экскурсионного отдела музея Раиса Жаксыбаева.
Мария Даниленко – одна из тех, кто после освобождения уехал к себе на
родину, но потом вернулся. В воспоминаниях в книге «Страницы трагических судеб» она пишет:
«Вышла я из лагеря голая и босая. За мной приехал брат, добрались мы до дома на Украине. И там у меня ничего не было, все конфисковали при аресте. У брата были свои сложности... На работу не брали, хлеба ни пшеничного, ни ржаного не было, а после ячменного через час вновь голодные ходили».
Она пишет, что отправила письмо в Казахстан Федосье Дубровой, под началом которой работала на зернохранилище. По ее совету Мария Даниленко вернулась в Казахстан в феврале 1947 года, но и здесь не сразу нашла работу.
«Прожив два месяца в людях», она поехала в Алма-Ату, где ей удалось устроиться. Позже забрала к себе сына из Украины и начала строить жизнь заново.
