Больше всего власть теряет свою силу в Казахстане там, где нарывается на еще большую власть. Это прежде всего происходит в тюрьмах. Но при этом тюрьмы Казахстана являются органической частью общей коррупционной системы.
НАСЛЕДИЕ ГУЛАГА
Независимая организация «Международная группа кризиса» опубликовала в декабре отчет о пенитенциарной системе в странах Центральной Азии. Эксперты этой международной организации на протяжении 2008 - 2009 годов опрашивали следователей и директоров казахстанских тюрем.
Структура пенитенциарной системы в Казахстане остается в основном неизменной с советских времен. В государственной иерархии курирует эту структуру КУИС – комитет уголовно-исполнительной системы.
Подозреваемых в преступлении при аресте помещают в ожидании суда в изолятор временного содержания. Как правило, эти изоляторы размещаются при полицейских участках и отделениях.
При выдвинутых обвинениях и начале расследования подозреваемый переводится в следственный изолятор, известный в народе под названием СИЗО. Там он и пребывает до вынесения приговора суда.
Следующий этап – связан уже с осужденным, которого переводят либо в тюрьму, либо в исправительную колонию. Такие колонии – это фактически тюрьмы-лагеря советского типа, в которых осужденные размещаются в бараках, рассчитанных от сорока до ста койко-мест.
Согласно исследованию «Международной группы кризиса», в Казахстане есть 20 СИЗО и 73 исправительные колонии.
Существует отдельная категория заключенных, отбывающих длительные или пожизненные сроки, которых содержат в СИЗО вследствие нехватки хорошо охраняемых тюрем. Эти заключенные, судя по полученной информации и свидетельствам очевидцев, пребывают в особенно жестоких условиях содержания.
В 2009 году общее количество заключенных в Казахстане составляло 59 141 человек. Таким образом, казахстанский рейтинг в пропорции к населению: на каждые 100 тысяч человек за решеткой пребывают 382 заключенных.
Это наибольший рейтинг в Центральной Азии. Для сравнения в Туркменистане эта цифра равняется 224. В Кыргызстане этот показатель почти в три раза меньше казахстанского – 133 заключенных на каждые 100 тысяч человек. Дальше по ниспадающей идет Узбекистан - 122. И меньше всего таджикский рейтинг – 109.
ЗДЕСЬ ВСЁ ПОКУПАЕТСЯ И ПРОДАЕТСЯ
Общая жизнь в местах заключения в Казахстане довольно традиционна. По еще советской старинке, практически всё в тюрьмах продается и покупается. Об этом свидетельствуют сами бывшие ответственные сотрудники тюрем и лагерей. За внушительную взятку можно перевести заключенного в более комфортные условия тюремных или лагерных больниц.
Не без взяток обходится перевод в другие тюрьмы и лагеря. Есть исключительные случаи, когда заключенные за большую плату добиваются досрочного освобождения.
В общей шкале стоимостей намного меньше денег нужно для контрабандных целей от доставки в тюрьму наркотиков до запрещенной политической литературы. Тюремный персонал, особенно из числа новичков, охотно выполняет мелкие поручения заключенных, тем самым имея дополнительный доход к своим тощим государственным зарплатам.
Один из бывших начальников тюрьмы признался экспертам, что многие молодые надзиратели практически служат у осужденных на побегушках.
За тюремными стенами в Казахстане (и так складывается уже десятками лет) правит вовсе не начальство с охраной. Главным руководителем был и остается всем известный общак, организованный тюремным братством под предводительством и с благословения главных криминальных авторитетов.
Исследование «Международной группы кризиса» приводит случай одного осужденного западного бизнесмена, которому сокамерники посоветовали через общак добиться всего, чего он пожелает – хорошей еды, лекарств, женщин. И все это он мог получить в кредит, позднее организовав перевод своих денежных издержек в общак.
Эта давняя система контролирует в тюрьмах и лагерях не только самих заключенных. Она даже распространяется на назначение на внутритюремные должности вольнонаемного персонала.
СТРАНОЙ ПРАВЯТ ВОРЫ В ЗАКОНЕ
Организованная преступность в постсоветских странах имеет четкую и строгую иерархию, наверху которой размещаются «воры в законе». Как правило, вор в законе является главным представителем и руководителем криминала в больших городах, регионах и даже в масштабах всей страны.
Кодекс чести вора в законе предполагает полный отказ от какого бы то ни было сотрудничества с властями. Он не может работать даже с целью прикрытия своей криминальной деятельности. Он не может иметь законную семью. Ему нельзя служить в армии даже в военное время. После коронации вор в законе становится также судьей и арбитром в решении конфликтов в криминальном мире.
Но одной из самых главных миссий вора в законе остается контроль и организация жизни заключенных. Он назначает и утверждает ключевые позиции своеобразных надсмотрщиков за своими – положенцев и смотрящих.
Они осуществляют надзор за использованием общака, который является не только банком, но и организатором самой криминальной структуры, что по системе связей и зависимостей превосходит по влиянию само тюремное начальство. Общак определяет меру контактов осужденных с тюремным руководством.
В Казахстане нет единственного главного вора в законе, хотя тюрьмы страны пребывают в тесном единении с общаками. Это своеобразный симбиоз отношений. В некоторых ключевых вопросах, как, например, при обыске барака, общак обычно имеет решающее слово. Иначе директор тюрьмы рискует подорвать долговременные взаимоотношения с общаком, если произведет обыск без согласования с авторитетами криминала. Нередко такие взаимоотношения играют судьбоносную роль в карьере самого директора.
Исследование «Международной группы кризиса» приводит воспоминание одного следователя в казахской тюрьме, который поведал историю начальника тюрьмы, попавшегося на воровстве казенных денег. Чтобы как-то заделать «дыру», начальник обратился за помощью в общак.
Криминальные авторитеты решили выделить деньги на ремонт тюрьмы и тем самым восполнить ворованное.
Директор тюрьмы так и сказал смотрящему общака: «Вы найдите деньги и сделайте ремонт, и четыре месяца можете делать в тюрьме все, что хотите».
Согласно исследованию «Международной группы кризиса», руководящие сотрудники тюрем уверены, что до 60 процентов заключенных употребляют наркотики. И сам наркотический оборот в местах заключения является главным источником доходов для тех же узников.
Судя по результатам исследования, государственная администрация пенитенциарной системы в Казахстане по существу теряет контроль над ситуацией внутри этого государства в государстве. Применение силы не всегда срабатывает.
Места заключения нуждаются в инвестициях, в профессиональной экспертизе, помощи и внимании со стороны иностранных государств и неправительственных международных организаций.
Как отмечает «Международная группа кризиса», казахстанские тюрьмы ничего этого не получают, продолжая соскальзывать в критическую пропасть. При этом тюремно-лагерное хозяйство Казахстана продолжает оставаться очевидной коррумпированной частью общей политической системы страны.
Независимая организация «Международная группа кризиса» опубликовала в декабре отчет о пенитенциарной системе в странах Центральной Азии. Эксперты этой международной организации на протяжении 2008 - 2009 годов опрашивали следователей и директоров казахстанских тюрем.
Структура пенитенциарной системы в Казахстане остается в основном неизменной с советских времен. В государственной иерархии курирует эту структуру КУИС – комитет уголовно-исполнительной системы.
Подозреваемых в преступлении при аресте помещают в ожидании суда в изолятор временного содержания. Как правило, эти изоляторы размещаются при полицейских участках и отделениях.
При выдвинутых обвинениях и начале расследования подозреваемый переводится в следственный изолятор, известный в народе под названием СИЗО. Там он и пребывает до вынесения приговора суда.
Следующий этап – связан уже с осужденным, которого переводят либо в тюрьму, либо в исправительную колонию. Такие колонии – это фактически тюрьмы-лагеря советского типа, в которых осужденные размещаются в бараках, рассчитанных от сорока до ста койко-мест.
Согласно исследованию «Международной группы кризиса», в Казахстане есть 20 СИЗО и 73 исправительные колонии.
Существует отдельная категория заключенных, отбывающих длительные или пожизненные сроки, которых содержат в СИЗО вследствие нехватки хорошо охраняемых тюрем. Эти заключенные, судя по полученной информации и свидетельствам очевидцев, пребывают в особенно жестоких условиях содержания.
В 2009 году общее количество заключенных в Казахстане составляло 59 141 человек. Таким образом, казахстанский рейтинг в пропорции к населению: на каждые 100 тысяч человек за решеткой пребывают 382 заключенных.
Это наибольший рейтинг в Центральной Азии. Для сравнения в Туркменистане эта цифра равняется 224. В Кыргызстане этот показатель почти в три раза меньше казахстанского – 133 заключенных на каждые 100 тысяч человек. Дальше по ниспадающей идет Узбекистан - 122. И меньше всего таджикский рейтинг – 109.
ЗДЕСЬ ВСЁ ПОКУПАЕТСЯ И ПРОДАЕТСЯ
Общая жизнь в местах заключения в Казахстане довольно традиционна. По еще советской старинке, практически всё в тюрьмах продается и покупается. Об этом свидетельствуют сами бывшие ответственные сотрудники тюрем и лагерей. За внушительную взятку можно перевести заключенного в более комфортные условия тюремных или лагерных больниц.
Не без взяток обходится перевод в другие тюрьмы и лагеря. Есть исключительные случаи, когда заключенные за большую плату добиваются досрочного освобождения.
В общей шкале стоимостей намного меньше денег нужно для контрабандных целей от доставки в тюрьму наркотиков до запрещенной политической литературы. Тюремный персонал, особенно из числа новичков, охотно выполняет мелкие поручения заключенных, тем самым имея дополнительный доход к своим тощим государственным зарплатам.
Один из бывших начальников тюрьмы признался экспертам, что многие молодые надзиратели практически служат у осужденных на побегушках.
За тюремными стенами в Казахстане (и так складывается уже десятками лет) правит вовсе не начальство с охраной. Главным руководителем был и остается всем известный общак, организованный тюремным братством под предводительством и с благословения главных криминальных авторитетов.
Исследование «Международной группы кризиса» приводит случай одного осужденного западного бизнесмена, которому сокамерники посоветовали через общак добиться всего, чего он пожелает – хорошей еды, лекарств, женщин. И все это он мог получить в кредит, позднее организовав перевод своих денежных издержек в общак.
Эта давняя система контролирует в тюрьмах и лагерях не только самих заключенных. Она даже распространяется на назначение на внутритюремные должности вольнонаемного персонала.
СТРАНОЙ ПРАВЯТ ВОРЫ В ЗАКОНЕ
Организованная преступность в постсоветских странах имеет четкую и строгую иерархию, наверху которой размещаются «воры в законе». Как правило, вор в законе является главным представителем и руководителем криминала в больших городах, регионах и даже в масштабах всей страны.
Кодекс чести вора в законе предполагает полный отказ от какого бы то ни было сотрудничества с властями. Он не может работать даже с целью прикрытия своей криминальной деятельности. Он не может иметь законную семью. Ему нельзя служить в армии даже в военное время. После коронации вор в законе становится также судьей и арбитром в решении конфликтов в криминальном мире.
Но одной из самых главных миссий вора в законе остается контроль и организация жизни заключенных. Он назначает и утверждает ключевые позиции своеобразных надсмотрщиков за своими – положенцев и смотрящих.
Они осуществляют надзор за использованием общака, который является не только банком, но и организатором самой криминальной структуры, что по системе связей и зависимостей превосходит по влиянию само тюремное начальство. Общак определяет меру контактов осужденных с тюремным руководством.
В Казахстане нет единственного главного вора в законе, хотя тюрьмы страны пребывают в тесном единении с общаками. Это своеобразный симбиоз отношений. В некоторых ключевых вопросах, как, например, при обыске барака, общак обычно имеет решающее слово. Иначе директор тюрьмы рискует подорвать долговременные взаимоотношения с общаком, если произведет обыск без согласования с авторитетами криминала. Нередко такие взаимоотношения играют судьбоносную роль в карьере самого директора.
Исследование «Международной группы кризиса» приводит воспоминание одного следователя в казахской тюрьме, который поведал историю начальника тюрьмы, попавшегося на воровстве казенных денег. Чтобы как-то заделать «дыру», начальник обратился за помощью в общак.
Криминальные авторитеты решили выделить деньги на ремонт тюрьмы и тем самым восполнить ворованное.
Директор тюрьмы так и сказал смотрящему общака: «Вы найдите деньги и сделайте ремонт, и четыре месяца можете делать в тюрьме все, что хотите».
Согласно исследованию «Международной группы кризиса», руководящие сотрудники тюрем уверены, что до 60 процентов заключенных употребляют наркотики. И сам наркотический оборот в местах заключения является главным источником доходов для тех же узников.
Судя по результатам исследования, государственная администрация пенитенциарной системы в Казахстане по существу теряет контроль над ситуацией внутри этого государства в государстве. Применение силы не всегда срабатывает.
Места заключения нуждаются в инвестициях, в профессиональной экспертизе, помощи и внимании со стороны иностранных государств и неправительственных международных организаций.
Как отмечает «Международная группа кризиса», казахстанские тюрьмы ничего этого не получают, продолжая соскальзывать в критическую пропасть. При этом тюремно-лагерное хозяйство Казахстана продолжает оставаться очевидной коррумпированной частью общей политической системы страны.